Юристы рассказали о механизме конфискации криптовалют за неуплату налогов
В ряде стран конфискуют криптоактивы у неплательщиков налогов. Юристы пояснили, возможно ли это в России, как такой механизм может быть реализован на практике
Власти разных стран практикуют конфискацию криптоактивов за неуплату налогов. Так поступали, например, в Венгрии и Великобритании. Известно, что в Южной Корее уже несколько лет криптобиржи предоставляют госорганам данные о счетах налоговых должников, и криптовалюты конфисковываются в счет задолженностей.
В будущем для отслеживания крупных неплательщиков и взыскания долгов корейцы планируют использовать анализ данных на основе искусственного интеллекта. А сейчас они массово проверяют граждан, запрашивая информацию у криптоплатформ.
Юристы рассказали «РБК-Крипто», возможна ли конфискация криптовалют за неуплату налогов в России и какие механизмы могут быть для этого использованы.
«Первые шаги»
Сугубо формально уже сейчас криптовалюта как часть имущества может быть взыскана по долгам российского лица, говорит руководитель практики «Цифровая экономика» юридической компании GMT Legal Денис Поляков. Однако, по его словам, в отсутствие бирж получить доступ к криптовалюте можно, только если должник сам передаст доступ к ней или если будет получен доступ к холодному кошельку.
Более того, даже если будет получен доступ к криптовалюте, механизм ее последующей реализации также не предусмотрен, соответственно, распорядиться полученной криптовалютой государство также не сможет, добавил юрист.
Он рассказал, что первые шаги в этом направлении сделаны в постановленииправительства № 1467, в котором установлена обязанность уполномоченной организации по запросам госорганов раскрывать информацию об адресах-идентификаторах. Речь в данном случае с большей долей вероятности идет об уполномоченной организации в рамках криптовалютного экспериментального правового режима (ЭПР).
«Государство уже готовится к реализации подобных механизмов, но введены они будут не раньше, чем появятся отечественные биржи, и такой механизм может быть реализован на практике, а не только на бумаге», — сказал Поляков.
«Важный задел»
В Корее действительно используют конфискацию через инфраструктуру бирж: муниципалитеты (например, Гвачхон) признают биржу «третьим лицом — должником», обязывают заморозить активы неплательщика и направить их на погашение долга — это не «доступ к вашему кошельку», а юридическая работа с централизованными провайдерами, пояснил партнер Digital & Analogue Partners Юрий Брисов.
В России прямого административного инструмента у ФНС пока нет: налоговая не может сама направить постановление на иностранную криптобиржу и получить цифровые активы в счет недоимки, уточнил эксперт. Но база для движения в эту сторону формируется, добавил он.
Цифровая валюта признана объектом гражданских прав (имуществом) и фигурирует в законе 259-ФЗ — а суды по делам о банкротстве уже включали криптоактивы в конкурсную массу и обязывали передавать доступы, рассказал юрист. Кроме того, он отметил, что в 2025 году правительство одобрило и внесло в Госдуму пакет поправок, которые описывают механизм ареста и изъятия цифровой валюты в рамках УПК и УК (для уголовных дел): изъятие носителей/ключей, перевод на «адрес-хранитель» и последующая конфискация по приговору.
Хотя к налоговой недоимке это отношения не имеет, это важный технологический и правовой задел: как только появятся лицензированные в России «операторы» и «мостики к инфраструктуре», схему, похожую на корейскую, будет проще внедрить и для налогового взыскания через суд и приставов, говорит юрист.
«Письма счастья»
Брисов также обратил внимание на то, что с 2023 года ФНС системно рассылает уведомления частным лицам, у которых видит операции с криптовалютами (по декларациям 3-НДФЛ, банковским данным, Росфинмониторингу). Налоговая просит подтвердить сделки, источники средств, адреса кошельков, расчет базы.
Это те самые «письма счастья», пояснил юрист, добавив, что журналисты и юристы фиксируют массовые рассылки и звонки налоговой. Он уточнил, что по Налоговому кодексу набор санкций стандартный: штраф за несдачу декларации (ст. 119 НК), за занижение налога (ст. 122 НК), пени; при крупном/особо крупном уклонении — уже уголовная ст. 198/199 УК.
Публичных процессов в России именно «за неуплату налога с криптодоходов» пока немного, но зарубежные примеры задают вектор, сказал Брисов. Он рассказал, что в декабре 2024 года в США инвестор получил два года тюрьмы за сокрытие доходов от биткоина.
«Это иллюстрация, что, когда у регулятора есть данные, «крипта» ничем не отличается от иного налогооблагаемого дохода», — говорит юрист.
Он объяснил, что с высокой долей вероятности такой механизм может быть реализован на практике через судебный порядок и исполнительное производство: доначисление/решение ФНС, затем суд, после него приставы.
Технически, по словам Брисова, возможны два пути, которые уже описаны в уголовно-процессуальных поправках и могут быть адаптированы. Это изъятие носителей/ключей или перевод активов на специальный «адрес-хранитель» под контролем государства. А также обращения к «третьим лицам» (лицензированным российским операторам обмена/хранения), если активы у них. Главная сложность сегодня — отсутствие в России массовых централизованных провайдеров и трансграничность: без российских «точек входа» приставам трудно идентифицировать, арестовать и реализовать актив, говорит Брисов.
Именно поэтому текущие изменения в УК/УПК про арест и конфискацию криптовалют в уголовных делах важны: они создают технологический шаблон, а после его настройки неизбежно появится налоговый «блок» для имущественных взысканий, заключил эксперт.
Автор данной статьи РБК:
https://www.rbc.ru/crypto/
